Ну что сказать... сегодня сделал большую часть перевода, доделаю через пару часов, очень устал, зато настроение хорошее, скоро приедет Энси.
читать дальше4. Улучшения, которые, вероятно, повлияют на уровень безопасности запасов энергоресурсов в ЕС.
В следующей главе кратко будут представлены достижения трёх ключевых регионов: России; стран ОПЕК и Ближнем Востоке; США, которые могут повлиять на безопасность запасов энергоресурсов в среднесрочный период (в течение следующих 5-10 лет).
4.1 Россия – плюсы и минусы особого сотрудничества.
Россия – это основной европейский поставщик, как нефти, так и газа. Отношения между Россией и ЕС носят очень важный характер для европейской энергетической безопасности. Однако важный вопрос заключается в том, приведут ли эти отношения (при всей своей важности) к глобальной коммерческой схеме, в которой каждая сторона сможет совершать наиболее благоприятные ей сделки или же они свяжут двух партнёров юридически обязательным долгосрочным соглашением. В этом документе мы считаем, что первый вариант намного предпочтительнее. Хотя Россия и является соседом Европы и заслуживает всяческого внимания, так же, как и всевозможной технической и институциональной поддержки, которую она желает получить, энергетические отношения между двумя блоками должны базироваться исключительно на экономических отношениях, а не на политической основе.
Это обоснование представляется не единственным. Спор между Россией и Украиной, который происходил зимой 2005-2006 гг., при всей своей кажущейся серьёзности, произошёл только из-за небольшой недопоставки в 100 млн. т., которые соответствуют разнице в спросе, вызываемой температурным изменением на 2 градуса по Цельсию в течение одного дня (Ладусэт 2006, стр.4). Тем, кому угодно считать, что приостановка (вместе с трёхдневным перекрытием трубы «Дружба» в январе 2007 г.) является признаком растущей ненадёжности России или политическим шантажом, следует принять к сведению, что нынешняя зависимость стран является взаимной. Экспорт газа в Европу составляет 70% доходов компании ОАО «Газпром» (Финон и Локателли 2006, стр. 8).
Нет, настоящая причина предпочтения подхода, ориентированного на рынок, заключается в другом. Мир энергетики меняется. К концу десятилетия Россия сможет экспортировать газ в Восточную Азию, а Европа сможет импортировать газ из Центральной Азии, Ирана и Ирака. Появились новые центры спроса и предложения, и требуется интегрировать их в мировую экономику. Быстрорастущая доля рынка, занимаемая СПГ, транспортируемого танкерами в дальнейшем трансформирует газовый рынок из рынка долгосрочных двусторонних отношений в рынок многосторонних рыночных отношений. И тем лучше. В отличие от популярного мнения, в котором последние действия России на газовом рынке представляются носящими политический характер, они скорее являются признаком перехода из политической сферы (продажа дружественным странам, таким как Белоруссия, сырья по заниженным ценам) к здравому смыслу коммерции (когда альтернативная стоимость 1 м3 газа соответствует мировой рыночной цене).
Конечно, этот переход проводится неуклюже и частит ошибками. К тому же Газпром на данный момент всё ещё осуществляет политику ограниченной монополии в отношении цен в Европе, немного завышая их по сравнению, к примеру, с Северной Америкой. Газпром также осуществляет агрессивную стратегию диверсификации средств переработки, транспортировки и реализации нефтепродуктов в области газового распределения и маркетинга в Германии, Австрии, Эстонии, Венгрии, Италии, Латвии, Литве и Великобритании через значительное количество миноритарных пакетов или через СП так, как, например, в случае с Винтерсхалл (там же стр. 12 f). Такие события должны быть чётко отслежены и любая попытка монополизировать распределение газа в одной Европейской стране должна находить противодействие у представителей европейской экономики.
В дополнение к сказанному хвалёный энергодиалог с Россией принёс мало конкретных преимуществ кроме вспомогательной технической помощи программе TACIS. Сейчас идёт речь о новом рамочном договоре. Конечно, это хорошая идея – до тех пор, пока он не становится помехой эластичности обеих заинтересованных сторон. Однако за дипломатией вдали вырисовывается гораздо более весомая проблема. Сможет ли Газпром самостоятельно полностью обеспечивать возрастающий европейский спрос на природный газ, в частности, если Китай и Япония будут существовать за счёт российской продукции? Проблема состоит в том, что темп роста российской продукции недостаточно высок. Цены на газ (включая НДС) в России как для жилых, так и для нежилых объектов варьируется от 35 и до 70 долларов за 1 000 м3, в зависимости от района. По сравнению с мировыми ценами в 235 долларов за 1000 м3, можно констатировать уровень субсидирования в 70-85%. Неконтролируемое потребление бытового газа на сегодняшний день в России (а вместе с ней и в Европе) является самой большой энергетической проблемой. Европе следует помочь России в противодействии, а также в техническом совете для решения этой проблемы.
Конечно, здесь затрагиваются кроме того правовые и институциональные вопросы. Тот факт, что компания Shell недавно вышла из проекта Сахалин 2, создаёт тревожный прецедент. Европа должна настаивать на том, что для России такая политика является неблагоприятной для неё, а также Европы и мире. Существуют небеспочвенные сомнения, что Россия не сможет намного увеличить выпуск нефтяной и газовой продукции, не сделав этот сектор намного более открытым прямым инвестициям из-за рубежа. Рост добычи нефти, например, значительно замедлился за последние несколько лет, несмотря на то, что цены на нефть увеличились в 2 раза, а, согласно официальной статистике, запасы нефти даже уменьшились в 2005 г. (Аренд и Томпсон 2006, стр. 11, стр. 40).
Естественно то, что понимается под ненадёжностью прав собственности (вместе с ненадёжными лицензиями на производство) – что бы ни было законным - политическая и историческая легитимность никак не повлияли на развитие долгосрочных инвестиций. Это, в частности, влияет на новые исследования, которым сейчас не хватает уровня амортизации. Ещё одним вопросом является новая налоговая система, введённая в 2002 г., в соответствии с которой налогообложению подлежит физическая продукция в большей степени, чем доходы. Помимо того, что эта система позволяет ограничить уход от налогов через ассиметричные отпускные цены, она также ограничивает стремление компаний вкладывать свои инвестиции в наименее доходную продукцию, таким образом, ограничивая расход запасов (там же, стр. 23 f).
Что происходит в России, всё ещё имеет значение. Многое в будущей роли стран Каспийского региона определил их статус альтернативных поставщиков в Россию. Не следует забывать, что Россия до сих пор производит три четверти от всей нефтяной продукции, а на СНГ и Казахстан приходится большая часть из того, что осталось. Азербайджан, Туркменистан и Узбекистан производят в совокупности 1% мировой продукции.
Они играют, однако, всё более важную роль, представляя собой альтернативу неуклюжей администрации Российского энергетического сектора. Казахстан, в частности, привлёк большой пакет иностранных прямых инвестиций и утроил объём нефтяной продукции с 20 до 60 млн. т. Он также открыл газовый сектор (поля Тенгиз, Кашаган и Карачаганак) для иностранных прямых инвестиций. Тем не менее, Казахстан также начал вертикальную интеграцию сектора, объединяя нефтяные и газовые компании с национальной транспортной компанией для того, чтобы сформировать своего энергетического гиганта - КМГ. Другим примером является Азербайджан, который, в отличие от России, удвоил объём своей продукции в период 1997-2006 гг (с 10 до 20 млн. т.) в основном благодаря подписанию более 20 соглашений с 30-ю копаниями из 15 стран. Открытые трубы «Баку-Тбилиси-Джейхан» дало дополнительный толчок Азербайджанской экономике.
Чтобы картина была полной, следует отметить, что объём нефтяной продукции в Туркменистане и Узбекистане, где углеводородные ресурсы жёстко контролируются правительством, падает с 2002 г. Однако они остаются «активными игроками». В Апреле 2003 г. Туркменнефтегаз подписал 25-летний контракт с ОАО «Газпром». По этому соглашению Газпром покупает 50 млрд м¬3 газа в 2006 г. и 60 млрд м3 газа в 2007 г. Для сравнения это 50% от экспорта в Европу и практически весь объём газовой продукции Туркменистана. Конечно, сотрудничество с одним из главных альтернативных поставщиков укрепляет позицию Газпрома в качестве визави Европы. Однако не все карты в руках Газпрома. Туркменистан за последние несколько лет сильно взвинтил цены на газ (порядка 100$ за 1000 м3), что составляет половину цены на мировом рынке и вдвое больше цен на внутреннем российском рынке.
В заключение следует отметить, что, хотя Россия является значимым игроком на мировом нефтегазовом рынке, но её способность устанавливать цены не следует переоценивать. Эта способность довольно ограниченна в нефтяном секторе и даже ещё более ограниченна, что касается газа. А переход к обоснованию решений от политики к экономической выгоде должен быть поддержан; её нежелание принимать иностранные прямые инвестиции должно найти серьёзное противодействие. На долгосрочный период свободный доступ иностранных прямых инвестиций даже более важен (как для России, так и для Европы), чем вопрос о доступе третьих лиц к газопроводам (подписание Транзитного Протокола к ДЭХ), который привлёк пристальное внимание периодических изданий. Дать ход инвестициям и потребовать гарантию их безопасности в Международном Арбитраже было бы для Европы лучшей позицией для улучшения безопасности энергоресурсов.
4.2 ОПЕК – Всё ещё центр «Нефтяного Мира».
Как ни странно, позиция ОПЕК выглядит прочнее, чем когда бы то ни было. Вот уже три года, как цены на нефть превышают уровень в 50 долларов за баррель. С начала 2007 г. Ангола также стала 12-м членом картеля, на который на данный момент приходится 52 процента импорта развитых стран – наиболее высокий уровень за 5 лет. Эксперты соглашаются, что доля ОПЕК на рынке будет продолжать расти скорее, чем падать в ближайшие годы. Взглянув на график, приведённый ниже, можно заметить, что за последние 25 лет большинство открытий новых нефтяных месторождений приходится на страны-члены ОПЕК.
{рис. 1}
Присмотревшись, однако, можно увидеть другую картину. Цены являются предельными, что означает, что стоимость последней полученной добавленной тонны определяет цену. Если страны добывают в полную силу (что ОПЕК делает последние несколько лет), у них нет никакого влияния на цены. Рост цен на нефть за последние три года не имеет никакого отношения к деятельности картеля, который согласился на уменьшение добычи только во второй половине 2006 г. Организация изначально боялась замедления темпов роста мировой экономики из-за высоких цен на нефть и подкорректировала уровень цен с 25 до 35 долларов за баррель всего через несколько месяцев после того, как произошли изменения.
Рост цен происходил из-за завершения 25-летнего инвестиционного цикла, который совпал с ростом потребления в Азии. Это подстегнуло добычу нефти, которая достигла своего предела. Стоит добавить 10-20 долларов в качестве премии за риск из-за политической и военной нестабильности и получается 78 долларов за баррель, и ни один министр ОПЕК не пошевелил для этого и пальцем.
Воздействие политического и военного конфликтов на добычу нефти и цены было как прямым, так и косвенным. Например, последствием вторжения США в Ирак стал спад темпов добычи в пределах около 2 млрд. баррелей в день (с точка в 4.5 млрд.б/д). Более косвенным образом мы можем списать отсутствие решения на Израильско-Палестинский конфликт, разлад между Хизбаллой и Израилем в Ливане, напряжение вокруг иранской ядерной программы, продолжающиеся трения в таких странах, как Саудовская Аравия, Египет и Нигерия, гражданскую войну в Судане. Эти события могут стать источниками глобального кризиса, затрагивающего добычу нефти и цены на неё. Эта связь взаимная. Нефть и богатство, которое следует за ней, затронуты не только этими конфликтами. В некоторых случаях контроль над этими ресурсами является одним из вопросов, который усложняет разрешение конфликта и затрудняет социальную эволюцию.
Потихоньку, однако, новые поставки становятся на поток. Эксперты прикидывают, что максимальный объём добыч на сегодняшний день составляет от 3 до 4 млн. б/д. Это реальное увеличение, которое легко может изменить ситуацию. И ОПЕК в курсе. Его решение сократит добычу на 500 000 баррелей в день (около 2 процентов от всего объёма добычи), начиная с февраля 2007 г. является логичной ответной реакцией на эту тенденцию. Вопрос состоит в том, что а) будут ли страны-члены картеля соблюдать данную установленную планку на практике и б) достаточно ли такое сокращение, чтобы изменить ситуацию. Торговцы так не считают, так как цены упали ещё ниже с момента объявления об этих мерах.
Во-вторых, больше членов – меньше стабильности. Ценообразовательная сила полностью зависит от дисциплинированности членов ОПЕК – соблюдения установленного заниженного уровня добычи. Эту дисциплину сложнее навязывать более широкому и менее сплочённому кругу стран. Под вопросом остаётся, смогут ли добывающие компании Анголы (с уровнем добычи в 1.5 млрд.б/д и прогнозируемом ростом до 2 млрд.б/д к концу года) подчиниться официальным квотам ОПЕК для стран, о которой, кстати, требуется отдельное соглашение (FT, 3/1/07, стр. 4).
Несмотря на эти факторы, ОПЕК остаётся в центре нефтяного мира и таким образом в центре мира энергетики. Таблица на предыдущей странице показывает, что ОПЕК контролирует до двух третьих мировых запасов нефти, в то время, как в 1980 на их счеты было лишь до половины разведанных запасов. В целом всеобщее доверие к их ресурсной базе будет, таким образом, продолжать расти. Это не обязательно означает, что ценообразоавтельная сила ОПЕК будет восстановлена в среднесрочный период. Страны-члены ОПЕК не очень активно расширяют площадь нефтедобычи, частично, из-за их опасения привлекать иностранные прямые инвестиции и технологическую и геологическую экспертизы, которые станут вместе с тем необходимы. К тому же, страны-члены ОПЕК получают почти всю внешнеэкономическую прибыль от торговли нефтью, что делает их зависимыми от колебания цен. Как бы то ни было, геология – это преимущество ОПЕК. Её будущая роль, однако же, будет зависеть от способности сотрудничать с нефте- и газовыми компаниями развитых стран для того, чтобы открыть доступ к энергетическим ресурсам, которыми природа их так щедро одарила.
4.3 Соединённые Штаты Америки – Большие судна поворачивают медленно
В последние годы федеральное правительство США разрабатывало серию важных заявлений, провозглашая глобальные изменения в энергетической политике США. Хотя были провозглашены «водородная экономия», «инициатива альтернативного топлива» и было заявлено, что «нефтяная игла» не оказала сильного воздействия на страну, тем не менее, всё говорит о том, что энергетика стоит далеко не последней в списке приоритетов правительства США.
На нынешний момент США всё ещё крупнейший в мире потребитель энергии (и крупнейший загрязнитель парниковыми газами), а также крупнейший производитель энергии и случайно третий в мире производитель нефти и её крупнейший импортёр. Насчитывая всего 5 процентов от мирового населения, он производит 20% мировых энергоресурсов и потребляет 25% этих ресурсов, имея соответствующую долю выброса парниковых газов (см. таблицу, приведённую ниже). Механически экономика США таким образом обладает намного большей энергоинтенсивностью, чем, к сравнению, Европа, Япония или Китай. Частично это можно объяснить территорией, плотностью населения и климатом, но основной причиной являются цены. Обычно обложенные налогом цены конечного пользования энергией в США, особенно, на нефтяные продукты, такие, как бензин, являются лишь частичкой от их аналогов в других развитых странах.
{рис.3}
Несмотря на то, что правительство США щедро финансировала исследование технологий таких, как: биотопливо, «изоляция угля» и «чистого угля», а также на то, что в Положении об Энергетике 2005 г. содержатся дополнительные субсидии для нового поколения АЭС, правительство до сих пор сильно препятствовало любой попытке применения на практике этих финансовых мер. Частью той же политической позиции является отказ США от подписания Киотского Протокола и тем самым – от обязанности ограничить выбросы парниковых газов, устанавливая на рынке угля цены, равные Европейской Схеме Распределения Выбросов (Emission Trading Scheme).
Также удивляет, что правительство США до сих пор противодействовало любому ужесточению этого ядра энергетической политики США, то есть стандартов средней экономии топлива для предприятий (Cafe), которые указывают среднюю эффективность машин, проданных в США для производящих компаний. Официальной причиной послужил тот очевидный довод, что более жёсткие стандарты Cafe поставили бы уязвимых американских производителей в неравное положение с Японскими или Европейскими производителями. Однако низкие Cafe стандарты также оттянули внесение необходимых корректив и сыграли роль в уменьшении привлекательности американских машин для всё более внимательных к ценам потребителей, поскольку низкие цены на бензин, может, и привлекают клиентов на первый взгляд, но они оставляют тех же самых покупателей на произвол лежащих в основе цен на нефть. Не удивительно, что 74 процента Республиканцев выступают сейчас за повышенные Cafe стандарты (FT, 3/1/7, стр. 3).
Несмотря на обескураживающую медлительность американского правительства в исполнении того, что они заявили, было бы неправильно описывать ситуацию в американской экономике как стагнацию. Уже упоминалась инициатива новой ядерной энергетики. Вслед за ней идёт решение создать бюджет для долгосрочного хранилища ОЯТ в Юкка Маунтин, Невада. Это выдвинет США вперёд почти всех других промышленных стран, кроме Финляндии и Швеции, в раздражающем вопросе о ядерных отходах. Региональные Инициативы (Калифорния и Северо-Восточные штаты), серия корпоративных лидеров (в основном в финансовых отраслях промышленности), общественное мнение (подстёгнутое фильмом А.Гора «Неудобная Правда») и политические инициативы (всего немного не добравший Акт МакКейн-Либермана), - всё требует действий по предотвращению изменения климата. Скорее всего, США придётся принять меры по этому вопросу ещё до конца второго срока Буша. «Ведущий Совет по Энергетической Безопасности» (ESLC), высокопоставленные промышленные объединения и отставные военные призвали в конце 2006 г. к повышению стандартов Cafe.
Большие лодки поворачиваются медленно, а в энергетическом масштабе США, действительно, большая лодка. Однако в данный момент существуют разные сопутствующие обстоятельства, о которых говорит и правительство США, которые показывают, что существуют причины озабоченности экологией, а также проблемами экономической эффективности и национальной безопасности, в контексте которых складывается общее мнение, что дешёвое, безграничное потребление энергии больше не является такой же важной вехой жизни США, как она была в прошлом. Если данный подсчёт верен и другие тенденции будут набирать силу, то произойдёт огромное воздействие на рынок мировой энергетики в среднесрочный период. Хотя ещё слишком рано прогнозировать важность и даже природу происходящего изменения, авторы данного анализа убеждены, что развитие ситуации в США представляет наибольшую важность во влиянии на Европейскую и всеобщую безопасность рыночных энергетических поставок.
5. Напряжение на Ведущих Европейских Рынках.
Следующая глава будет посвящена краткому обзору ситуации на Европейских рынках электроэнергии со специальным фокусом на ядерной энергетике. Электричество – это самый крупный энергоёмкий сектор Европейской экономики, и потребность газа в нём растёт наибольшими темпами. Поэтому он требует определённого внимания.
Напряжение на Европейских рынках энергетики возрастает. Самым простым индикатором является всё увеличивающееся число веерных отключений в Европе, которые происходили в Франции (1999 г.), Лондоне (2003 г.), Дании и Швеции (2003 г.), Италии (2003 г.), Греции (2004 г.), Испании (2004 г.), Германии (2004 г.) и Восточной Европе (2006 г.) (Ладусэт 2006 г., стр. 5). Этому есть объяснение. Несмотря на рост инвестиций, потребность в электричестве продолжал превышать поставки её на Европейские рынки. Единицей измерения является предельная мощность.
Предельная мощность = (установленная мощность – максимальная нагрузка)/ установленная мощность
Средняя предельная мощность в регионе UCTE составляла 4.8 процента в 2005 г. при 5.8 процента в 2004 г., которая уже была признана исторически низкой (Капгемини 2006 г., стр. 3). Эти тенденции таятся в разных Европейских странах. В Ирландии (21 процент), Португалии (4 процента) и в Великобритании (1 процент) предельная мощность улучшилась благодаря массовым инвестициям в производство электроэнергии в размере 35, 13 и 9 процентов соответственно. В Испании наоборот предельная мощность уменьшилась на 4 процента, несмотря на увеличение мощность в 5.5 гВ, т.е. 8 процентов от общей мощности. Франция, Бельгия, Греция и Венгрия также находятся в уязвимом состоянии и зависели от импорта более, чем 3 месяца в 2005 г. (там же).
{рис. 4}
Отчасти факторы, послуживши причиной этого дисбаланса, являются переходными, т.к. во Франции производство энергии в начале 2005 г. и в конце 2005 – начале 2006 гг. претерпело спад из-за низкого уровня гидроэнергетических резервов, истощившихся за две суровые зимы. Не удивительно, что в этих условиях цены на электричество стали сильно расти за последние годы (примерно на 1/3 каждый год с 2002 г.). Эта тенденция усилилась в Январе 2005 г. в связи с Европейской системой распределения квот по выбросу (см. график, приведённый ниже).
Конечно, нет причин, почему экспорт и импорт должны бы быть идеально уравновешенными на принципе страна-за-страной в европейском интегрированном рынке электроэнергии. Немецкие инвестиции в ветряную энергию, мощностью в 16 гВ и хронические недостатки мощности в Италии привели к массивному движению энергии из Севера на Юг Европы с 2004 г. без особых последствий для системы безопасности энергоресурсов. (см. Кеплер 2005а). В добавление следует сказать, что ситуация во Франции должна улучшиться благодаря реализации 5 гВ, инвестируемых по плану в парогазовые турбины и Европейский Реактор на Избыточном Давлении (EPR) во Фламанвилле (см. Кеплер 2006b). Две ключевых проблемы состоят в1) уровне средней предельной мощности в Европе; 2) возможности энергетического взаимообмена между европейскими странами с тем, чтобы единообразие на торговом рынке могло стать реальностью.
Несмотря на то, что внутренняя торговля электричеством постепенно развивалась в течение более пяти последних лет (см. график на след. стр.), она всё ещё на уровне ниже 10 процентов потребления, рекомендованным Еврокомиссией. Её инициатива по созданию работоспособной электрической инфраструктуры (ЕС 2007, стр. 9) оказалась своевременной и весьма востребованной. Её ключевые элементы состоят в следующем:
1. Наличие полностью связанной сети в Германии, Польше и Литве;
2. Постоянно растущая взаимопроникаемость систем Испании и Франции;
3. Установление нового механизма Сообщества для гармонизации технических стандартов сетей и их работе.
{рис.5}
Два ключевых вопроса для безопасности запасов электроэнергии связаны с ядерной энергетикой и финансированием будущих инвестиций. Как мы видели в части 2.2, европейский спрос на газ стимулируется в первую очередь благоприятной экономической политикой газопаровых турбин (CCGW). В мире, в котором ограничен газ и в котором страны ЕС обречены достигать целей Киотского соглашения (восьмипроцентное сокращение выброса парниковых газов по сравнению с уровнем 1990 г.), увеличение выработки энергии «углесжигающими» методами не представляется допустимым вариантом. Единственной настоящей альтернативой может выступить выработка ядерной энергии, играющей важную, но не решающую, второстепенную роль.
{рис.6}
В противовес расхожему мнению, что использование ядерной энергии увеличилось, нежели уменьшилось за последние годы (см. рис. 6). Ряд позитивных факторов, побуждающих использовать ядерную энергию, также вынуждены бороться с застоем в промышленности, наступившим после объявления о постепенной ликвидации АЭС в Германии:
• Растущие цены повысили количество забот по обеспечению безопасности энергоресурсов и сделали ядерную энергетику более привлекательной;
• Возобновляемые источники энергетики всё ещё слишком дороги для того, чтобы представлять собой перспективную альтернативу в то время, как ядерная энергетика позволяет сохранить атмосферу от более 300 млн. т. выброшенного углекислого газа (8 процентов от всех выбросов); связанность ЕС Киотским Протоколом ограничивает перспективы угольной энергетики;
• Решение Finish TVO о строительстве нового реактора в Европе демонстрирует экономическую конкурентоспособность и инновационный менеджмент в области экономики рисков; Франция также занимается строительством EPR с некоторыми европейскими партнёрами;
• Быстрорастущий китайский спрос на электроэнергию создаёт спрос на экспорт ядерных технологий; в то время, как в США Билль об Энергетике 2005 г. гарантирует страховку, субсидии (2.5 центов за кВ/ч для новых АЭС) и хранение отходов (Юкка маунтин);
• В ядерной электроэнергетике больше реализма и меньше споров между странами-членами ЕС.
И тем не менее, ядерная энергия остаётся связанной из-за того, что её высокая фиксированные затраты отталкивают частных инвесторов в условиях неустойчивого ценообразования на либерализированных рынках электроэнергии. Долгосрочные консорциумы производителей и потребителей должны быть частью возрождения ядерной энергетики в Европе. К тому же проблема отходов должна быть решена на европейском уровне. Сотрудничество с Россией, которая располагает необходимыми географическими и геологическими ресурсами, должно быть выигрышным для обеих сторон.
Наконец, остаётся вопрос, как Европа будет создавать бюджеты для инвестиций на рынках электроэнергии до 2030 г в размере 1 400 млрд. евро, что составляет три четверти её производительной мощности. (Сценарий EU DG TREN). По двум причинам современные рыночные условия больше побуждают игроков откладывать инвестиции, чем быстро их реализовывать. Из-за неэластичного спроса на рынках электроэнергии у существующих производителей есть все стимулы для создания структурированной неполной производительной мощности. Дополнительные расходы, которые необходимы для входа в сеть, диверсификация рисков и сочетание технических и финансовых навыков, необходимых на современных рынках электроэнергии, вытесняют новичков из него. В условиях отсутствия европейского регулирования, шанс того, что ситуация быстро изменится, невелик.
6. Усиление Европейской Внешней Политики в Сфере Энергетики: Каталог Конкретных Мер по Улучшению Безопасности Энергетических Ресурсов Европы.
Для целей безопасности собственных энергоресурсов Европа должна продолжать работу над созданием многосторонней системы энергетической торговли и активно совершенствовать свободные, ликвидные, прозрачные международные энергетические рынки. Однако такое двусторонне сотрудничество не должно стоять на пути работы мировых энергетических рынков, в которых каждая страна и каждая компания могут вести себя как независимый игрок, стремящийся к максимальной прибыли.
Везде, где возможно, необходимо тщательнейшим и консервативнейшим образом установить связь между внешней политикой и энергетической политикой. Энергия будет не просто «товаром» ещё многие годы. И всё же чем более привычным будет такая связь, тем более доходно это будет для всех. Европе следует противодействовать ресурсному национализму. Однако это должно быть сделано не на моральных, а на законных основаниях. Все усилия должны быть направлены на то, чтобы объяснить, что уход обратно в двусторонние отношения является неоптимальным решением, как для стран-экспортёров, так и для стран-импортёров. К счастью ресурсный национализм на практике намного менее опасный, чем о нём говорят. Большинство экспортёров быстро осознают, что получение доходов от экспорта своих ресурсов всё ещё лучшая стратегия для укрепления национального интереса. В конечном счёте экономическое здравомыслие, естественно, побеждает. В краткосрочный период, однако, ресурсный национализм может стать опасным наваждением.
Европе следует также признать границы двусторонних отношений и «политики добрососедства», которые доходят аж до западных границ Китая. Новой Европе требуется более открытый, реалистический подход. Европа, какой бы она ни была важной, не будет колебаться из-за своих собственных стран в Центральной Азии, запертых между Россией и Китай так или иначе. В то же время Европа будет стабильно продолжать предлагать техническую, финансовую и институциональную помощь. Часто старны-экспортёры, особенно небольшие, очень нуждаются в ней. Это не простое совпадение, что большинство мировой энергетики исходит из политически и экономически нестабильных регионов мира. Роль такой помощи не в том, чтобы навязать «влияние», а чтобы стабилизировать жизненно важных партнёров по рынку. «Ресурсная чума» - это не изобретение мальтузианских пророков. Слишком часто страны, богатые ресурсами, завышают цены вместо того, чтобы совершенствоваться в экономическом плане, лишая эту сферу политической и социальной окрашенности по ходу дела. В конечном счёте они часто добиваются меньшего, чем их соседи, не обладающие большим количеством ресурсов, в большой перспективе.
Согласие принять на себя такие серьёзные обязательства ради открытого рынка, экономической логики заложить базу для более безопасной энергетики в мире будущего. Это также помогло в вопросе рационализации использования энергетики, вопросе, который остаётся слишком туманным из-за сомнительных фраз вроде «разделение обязательств». Пока есть разделение обязательств для стабилизации международных энергетических рынков, обеспечивающее своей позиции на международном рынке является проблемой каждого независимого игрока: экспорт российского газа в Азию является настолько же легитимным, насколько и импорт газа из Ближнего Востока. Введение моральных категорий в энергетику приведёт только к ухудшению отношений.
Многосторонняя торговая система безоговорочно является самым благоприятным способом делать прибыль для производителей и потребителей. Партнёры в процессе обеспечения безопасности и усиления международной системы энергетической торговли должны быть США, Китай, Россия и Саудовская Аравия.
Последовательная многосторонняя повестка дня на 5 лет.
Вслед за стадией неудержимой эйфории непосредственного энергодиалога с Россией, европейские политики снова приходят к тому, что многосторонние отношения приносят большие успехи. 5 ключевых элементов в этом следующие:
1) Непрерывное вовлечение в многосторонние отношения организаций, таких как МЭА, Всемирный Банк, РКИК и ВТО. Везде, где возможно, все споры по энергетике должны сводиться к оговоренному методу разрешения споров ВТО. Еврокомиссии следует использовать свою хорошо обоснованную роль и полезные контакты в ВТО для того, чтобы увидеть, каковы пределы возможностей организации и какова её готовность играть более важную роль в ТЭК. Комиссии также должна форсировать мировой сами по многосторонней системы торговли в ТЭК;
2) Лидирующая роль Европы в Киотском процессе и создании ETS являются одними из немногих стратегических успехов ЕС в энергетике за последние годы. Её массовый вклад в уменьшение загрязнённости европейской экономики и, таким образом, уменьшение зависимости от импорта углеводородов не всегда было достаточно подчёркнутым в последние годы. Это неотъемлемая часть энергетической политики ЕСи должна быть частью любых иностранных политических инициатив в сфере энергетики. Основанные на нефти выбросы СО2 в транспортном секторе (на наземном и воздушном транспорте) необходимо включить в ETS насколько возможно быстро по причинам безопасности энергоресурсов и по экологическим причинам. Только с адекватной политикой Европа сможет продолжать осуществлять мировое лидерство, которое она демонстрирует в этой узкой, но имеющей большое значение политической области.
3) Ещё большее значение имеют и продолжающиеся улучшения условий частного инвестирования в экспортирующие страны. ЕИБ и ЕБРР в рамках своих компетенций обеспечивают энергетику инфраструктурой, такой, как Транс-Каспийский энергетический коридор, включая газопровод Набукко и проект подсоединить страны Африки к Средиземноморским странам. Ещё важнее, однако, было бы создать законные и технические инфраструктуры для обеспечения частного инвестирования. Это задача, которая можно быть осуществлена только в содействии с другими важнейшими энергопотребляющими странами, особенно, с США, Саудовской Аравией и Китаем.
4) Европа должна оставаться вовлечённой в процесс подписания ДЭХ. Её внимание всё же должно быть сконцентрировано не на «доступе третьих сторон», а на обеспечение неприкосновенности частных инвестиций. Хотя в принципе это и желательно, но на практике «доступ третьих сторон» - это неправильно определяемое понятие, поскольку формальное право на доступ не имеет большого значения, так как условия для этого доступа являются коммерчески неприемлемыми. К тому же с экономической точки зрения владение и право пользоваться трубой должны основываться на стимуле построить её в первую очередь. Примерный Транзитный Протокол сейчас является скорее камнем преткновения, нежели трамплином на мути к улучшенной энергетической безопасности в ЕС. Обеспечение права собственности частных иностранных инвесторов в Росиии и Республиках Центральной Азии является приоритетной задачей. Без твёрдого права собственности, не будет никакого обмена необходимыми техническими и коммерческими навыками, а будущая энергетика будет производиться в меньшем объёме, зато более дорогая и губительная для окружающей среды.
5) Участие ЕС в многосторонних технических инициативах, таких как Партнёрство Всемирного Банка по Уменьшению Сжигания Газа (который включает в себя как экологический аспект, так и аспект энергетической безопасности) и Инициатива Прозрачности Добывающей Промышленности являются очень полезным. Такие инициативы включают поддержку ФАТФ против фальшивомонетничества, а также более широкое принятие ЕС компаний и кредитных институтов Экваториальных Принципов, принятых МФК, улучшая экологически и социально стабильные инвестиции. ЕС должен продолжать оказывать техническую поддержку России, Восточной Европе и странам Центральной Азии через программу ТАСИС. Одним из наиболее интересных примеров в этом контексте является программа INOGATE, которая имеет целью интеграцию, гармонизацию и расширение систем нефте- и газопровода, которые соединяют Европу с поставщиками в Восточной Европе, Россией и Центральной Азией, а также Бакинской инициативы 2004.
Список конкретных мер Европы по улучшению безопасности энергоресурсов.
На более техническом и конкретном уровне остаётся большое число инициатив, которые Европа может представить для улучшения безопасности её энергетических ресурсов. Следующий список не является исчерпывающим, на этой стадии важнее, чтобы читатели получили общее представление о предлагаемом политическом изменении, чем чтобы они присоединились в каком-то конкретном вопросе. Тем не менее, каждое предложение само по себе состоит из тщательно обдуманных вариантов для улучшения безопасности энергоресурсов в Европе. В этом духе Европа должна:
а. Принять на себя интеллектуальное лидерство и объявить свою приверженность открытой системе торговли. Европа должна организовать с этой целью крупномасштабную международную конференцию, в ходе которой будут подчёркнуты и усилены позитивные моменты нынешней системы торговли;
б. Убедить страны, как потребители, так и производители, что цена и платёжеспособность должны быть единственными критериями для доступа к ценным ресурсам и что открытая система торговли – это лучший способ осуществить совокупность ресурсных займов;
в. Обеспечить Европейских игроков на рынке, экспертов и руководителей правовой, технической, информационной и экономической инфраструктурой для полноценного участия на мировых энергетических рынках. Создание европейской системы информации в этом отношении весьма приветствуется;
г. Убедить граждан ЕС, что энергия, как и другие материалы, предназначается для тех, кто хотят и могут за них заплатить. Избежать роста цен на энергоресурсы никак из-за их исчерпаемости. Сделать упор на том, что рост глобального спроса, движущая сила роста цен, в конце концов, вещь хорошая, которая обеспечивает положительные внешнеэкономические явления. Это причина, по которой воздействие на экономику высоких цен на нефть Мая 2003 – Июня 2006 было ограниченным. Очевидно, такое позиционирование ни коим образом не мешает помогать наиболее социально уязвимым слоям;
д. Ограничить финансовую спекуляцию, увеличивая прозрачность рынка и инфраструктуры информации в области ТЭК. Хотя это и не составляет барьера для постоянно высоких цен, это может ограничить отдельные очаги спекуляции;
е. Заняться другими странами на предмет улучшения прозрачности и рассекречивания финансовых потоков, возникающих в результате энергетических сделок;
ж. Увеличить доверие и правоприменительную силу судов таких, как ППТС, Женевский суд или Лондонский Международный Арбитражный Суд, если вопросы будут касаться международных партнёров;
з. Усилить европейских энергетических «гигантов», способных завоевать мировые рынки. Энергия – это рисковая, капиталоёмкая промышленность, которая требует весомых игроков по каждой сторону стола переговоров. И в то же время противостоять потребности в защите от конкуренции, попытки устранить которую неизбежно последуют от «чемпионов»; продолжить либерализацию энергетического рынка;
и. Улучшить контракты, которые можно аннулировать, на энергетических рынках через финансовую стимуляцию. Этот стимул будет составлять важнейший буферный механизм в кризисной ситуации – для всех видов энергии;
-
-
05.09.2007 в 14:59